Тереза Дурова: «Моя жизнь - комедия, трагедия и фарс»

Эксклюзивный фоторепортаж специального корреспондента KM.RU Геннадия Гахова   Цирковая династия Дуровых известна всему миру. Ее родоначальники - братья Владимир и Анатолий Дуровы.

Эксклюзивный фоторепортаж специального корреспондента KM.RU Геннадия Гахова

 

Цирковая династия Дуровых известна всему миру. Ее родоначальники - братья Владимир и Анатолий Дуровы. Представительница четвертого поколения прославленной династии Тереза Ганнибаловна Дурова приходится правнучкой Анатолию Дурову и дочерью известной дрессировщице слонов Терезе Васильевне Дуровой. Артистическая карьера народной артистки России Терезы Ганнибаловны Дуровой началась, когда ей было 13 лет. Она, как и ее знаменитая мама, больше 10 лет выступала со слонами. Сегодня Тереза Ганнибаловна руководит созданным ею единственным в мире Московским театром клоунады.

 

 

Тереза Дурова: Я никогда не испытывала такого: боже мой, мне так мешала фамилия, как мне было тяжело, я чувствую ответственность за своих прадедов, я несу этот крест... Да нет, конечно! Такого креста я никуда не несу. Я не тащу на себе театр, музей, понимаете?

 

Глава 1. «Мы с тобой одной крови».

 

Тереза Дурова: Я умудрилась родиться в такой семье, в которой моей самой большой игрушкой был слон, живой слон. По сути дела, если можно так сказать, я — Маугли. Но родители, конечно, попытались меня как-то от этого дела отвлечь, поэтому я родилась в г. Баку, это родной город моего отца. У меня отец, вообще, бакинский армянин. И я ношу фамилию матери. Как и, в общем, многие в нашей семье носят фамилию матерей, а не отцов. Потому что после смерти наших родоначальников Владимира и Анатолия Дуровых остались только дочери. Поэтому у нас вот так было принято в семье. Семья поддерживала фамилию, никто не хотел, чтобы заканчивался род, поэтому всем детям давали фамилии матерей, а не отцов. Но они, отцы, были совершенно потрясающие люди, которые самозабвенно делали все для успеха своих жен. Это большая подмога, должна вам сказать.

 

В 1952 году отец нашей героини Ганнибал Наджаров, увидев миниатюрную укротительницу слонов Терезу Васильевну на манеже, влюбился с первого взгляда. Несмотря на то что к цирку он не имел никакого отношения, будучи по профессии музыкантом-тромбонистом, Ганнибал Наджаров до конца дней связал свою жизнь с цирком. Ради любимой женщины он освоил профессии клоуна и дрессировщика.

 

Тереза Дурова: Меня оставили на попечение бабушки и дедушки в Баку, дабы я никакого отношения не имела к цирку и жила нормально, как нормальный ребенок. Но имели глупость один раз вывести меня в цирк на летних каникулах, и я посмотрела, что такое цирк. Вы знаете, у меня вообще странная психика. Я очень хорошо себя помню маленькой, поэтому я помню это ощущение, когда меня привезли и когда я увидела свою маму на манеже, красавицу-раскрасавицу, такую просто чудесную... Мне было тогда лет пять, до этого родители просто приезжали в Баку в отпуск. А тут я как бы окунулась в это цирковое пространство и отравилась. Видимо, гены какие-то взыграли. Отравилась – это в смысле захотелось очень к маме с папой.

 

Заболев цирком, пятилетняя Тереза во что бы то ни стало решила попасть на манеж. Она мечтала заниматься тем же делом, что и ее родители.

 

Тереза Дурова: Я продумала этот шаг и перестала мыться, перестала причесываться и не давалась в руки ни бабушке, ни дедушке. Помучились со мной какое-то определенное количество времени, вот с этим ребенком, которого нельзя было ни помыть, ни причесать, ничего с ним сделать, и благополучно отдали маме с папой. Отправили меня к маме летом, после третьего класса, с большим-большим чемоданом, где лежали зимние вещи. Тем самым дав понять моим родителям, что они хотят, чтобы это исчадие ада больше к ним не возвращалось. И так я оказалась в цирковой среде.

 

Но цирковая среда лишь с первого взгляда кажется сказочной. Клоуны, акробаты, дрессированные слоны, медведи и попугаи. В реальности это адский, каждодневный труд. От него-то родители и оберегали Терезу. Да только от судьбы не уйдешь. Любовь к цирку с рождения была у девочки в крови.

 

 

Глава 2. Когда исполняются мечты.

 

Тереза Дурова: Конюшня, слоны, маленькие пони, маленькие собаки, маленькие лисы - все это было на моем попечении. И родители заставляли меня ими заниматься, а потом я поняла, что это просто образ жизни. Их кормить, за ними убирать, выносить навоз и делать всю неприятную, грязную и вонючую работу. Знаете, дети очень любят с «комочками» поиграть, но когда за этими «комочками» надо следить, это уже другая ситуация. А когда этих «комочков» 360 голов, полная конюшня, то это уже вообще другая история. По этому поводу воспитание заключалось в том, что нужно работать очень много, очень тяжело и не всегда приятно, т. е. работа грязная. Работа дрессировщика - это не костюмы и не блестки, и не тра-ля-ля, не манеж, и не аплодисменты, а в первую очередь конюшня и грязь, больные животные со всеми вытекающими отсюда последствиями.

 

Цирк научил маленькую Терезу ответственности. Научил работать в творческом коллективе. Однако в школе ученица Дурова старалась ничем не отличаться от своих одноклассников.

 

Тереза Дурова: Из меня выбивали кайлом все мои звездные причуды, которые бывают у разных маленьких детей, когда у них звездные родители. Бывало, в классе ко мне подходила какая-нибудь девочка и говорила: «Как я тебе завидую, у тебя мама Тереза Дурова». Все окна магазинов были заставлены ее портретами, тогда в провинции было очень модно - ставить в окнах магазинов такие большие портреты. И вот, когда мне говорили: «Если бы у меня была такая мама», представляете, как я расцветала при этом! Поэтому здесь с меня спесь была очень быстро сбита, мне очень быстро объяснили, что ко мне это не имеет никакого отношения и это надо еще отрабатывать и отрабатывать очень много лет.

 

Гастрольная жизнь Терезы началась с 7 лет. С родителями и цирком она кочевала по городам и весям. В семье делалось все, чтобы гастроли не отражались на учебе девочки. Поэтому в каждом новом городе Терезу встречала новая школа.

 

Тереза Дурова: Вся школа меня не знала, потому что за 10 лет было 69 школ. Одноклассники - это такой поток людей, можете себе представить, поток лиц. Каждые два-три месяца другой класс. Я даже не особенно запоминала фамилии своих педагогов, учителей, потому что я знала, что мне скоро надо будет уезжать. При всем при этом мама и папа говорили мне, что если я буду плохо учиться, то они не пустят меня на манеж, т. е. они не дадут мне выступать. На конюшню-то пожалуйста, а вот выступать они мне не дадут. Поэтому я пыталась и старалась очень сильно. Было очень сложно, безумно тяжело. Самое смешное, конечно, было уже потом, спустя годы, когда я приезжала в какой-то город и ко мне за кулисы кто-то прорывался, какой-нибудь тучный дядя или тетя с множеством детей: «Тереза, привет, ты помнишь, мы с тобой сидели за одной партой!» Естественно, это вспомнить невозможно. Просто невозможно. Мне это дело так надоело, должна вам сказать откровенно. А тогда, в детстве, был постоянно раздрызг между цирком, школой и моей жизнью. Мне казалось тогда: а зачем она мне вообще, эта школа? Все понятно, я буду вечно дрессировать зверей, что я делаю прекрасно, потому что опыт уже с детства. Я профи, и у меня налаженная жизнь. Я знаю, что, как все мои предки, я уйду на пенсию в конечном итоге или умру на манеже рядом со слоном, не важно, но это моя судьба, уже готовая. Шаблон такой, по которому шло уже четвертое поколение - я.

 

Со своим первым слоном, пятилетней малышкой Монри, Тереза Ганнибаловна выступила, когда ей было 13 лет. Это случилось на арене сочинского цирка. Позже она стала работать с двумя слонами. Юная Дурова их просто обожала. По словам артистки, это самые послушные и понимающие животные. Но даже любимые слоны Терезы не поняли, что случилось с их дрессировщицей, почему она покинула манеж. А их хозяйку в 21 год судьба просто поставила перед выбором: либо цирк, либо захлестнувшая ее любовь.

 

Глава 3. Выбор.

 

Однажды, молодой журналист, сын известного писателя Александра Абрамова, приехал на интервью к Терезе Васильевне. На манеже он увидел дочь героини своей рубрики Терезу Дурову-младшую. Он влюбился в нее с первого взгляда. Влюбиться в нециркового человека для девушки, выросшей на манеже, как минимум странно. Но ломать стереотипы в духе Терезы Ганнибаловны. В 1975 году Сергей Абрамов и Тереза Дурова поженились. В скором времени у супружеской пары родился сын. Роды были непростыми. Врачи посоветовали молодой маме забыть о возвращении на манеж. Это был трудный период. Отдав всю себя цирковому делу, сложно заняться чем-то иным.

 

Тереза Дурова: Представьте себе, что у вас профессия дрессировщицы слонов, верблюдов, попугаев и пони. Попробуйте устроиться в Москве на работу. Некуда. Цирк знаю с детства, там жанров много. Перепробовала на себе все, как любой ребенок, болтаясь на манеже. Все, что можно было, сделала. И жонглировать пробовала, и воздушную гимнастику пробовала, и на лошадях скакала. Чего только я ни делала между своими утренними и вечерними репетициями! Видела очень много цирковых номеров. Поэтому были какие-то свои режиссерские идеи. Вот откуда возник ГИТИС. Это была попытка вернуться в цирк в другом качестве, но все-таки вернуться в цирк. Как-то использовать тот багаж, который у меня был. Не выбрасывать его, а все-таки использовать. Это очень важный момент, когда человек выбирает какую-то новую стезю в своей жизни.

 

Отделение эстрадной и цирковой режиссуры ГИТИСа, куда поступила Тереза, -  вот что стало золотой серединой между семьей и цирком.

 

Тереза Дурова: В приемной комиссии был Марк Соломонович Местечкин, главный режиссер Цирка на цветном бульваре. Такая махина, умница великая совершенно. Но я знала, что он будет в приемной комиссии. Я приходила к нему и говорила: «Марк Соломонович, я выучила стихи, ну послушайте, пожалуйста, я сейчас их прочитаю, а вы мне сделаете замечание там и т. д. Ну, вы же знаете, мне нужен диплом. Мне нужна не корочка, а мне диплом нужен, мне профессия нужна. Вы послушайте меня». Он говорил: «Хорошо». И я читала стихи. Потом я пришла к нему с басней. Потом я пришла к нему с прозой. И так я к нему все время ходила где-то месяца два до экзаменов. Когда он меня увидел на экзамене и понял, что я сейчас все это начну с самого начала опять ему рассказывать, он сказал: «Так, стоп, не надо, по второму разу я это уже не выдержу». Это был какой-то, так сказать, светлый момент в моей жизни, и вот так я поступила в ГИТИС. Со второго курса я устроилась работать педагогом в цирковое училище, мне же нужно было где-то работать, я уже понимала, что ухожу из цирка. И там меня приняли очень тепло, потому что там были старые цирковые артисты, которые, что называется, на горшок меня сажали или еще даже маму, т. е. все меня знали. И я опять как бы вернулась в свою семью. Видите, я смогла соединить жизнь в Москве и цирк. Нашла такое место, где я могу быть востребована. А после того, как я выпустила свой первый номер как режиссер и свой первый курс как педагог по актерскому мастерству, я поняла, что ничего с педагогикой сравниться не может. Никакая дрессура, никакие выступления, никакие аплодисменты на сцене. Т. е. режиссер - это намного круче для меня, во всяком случае, интереснее, «адреналиннее», это мощь.

 

В качестве режиссера Терезой Дуровой придумано и выпущено в жизнь более 10 цирковых номеров. Как масштабных, так и камерных. Большинство из них обрело мировую известность, а 4 вовсе стали золотыми и серебряными лауреатами одного из самых престижных международных конкурсов - парижского «Цирка завтрашнего дня».

 

Глава 4. Внезапные идеи.

 

Тереза Дурова: Я не знаю, как возникают идеи. В моей жизни была такая смешная история. Я должна была сделать номер для одной девочки в цирковом училище. Я никак не могла придумать, что с ней делать. Вот есть девочка, все нормально, она бегает по проволоке, а я не понимаю, что с ней делать. Вот не понимаю, и все. Я мучаюсь, сижу и пытаюсь как-то вытащить из себя что-то, и все мне не нравится. И тут еду на дачу к маленькому Темке. Везу с собой продукты, выхожу из электрички, передо мной лужа громадная, и через лужу перекинута доска на двух кирпичах. И я по этой доске вместе с продуктами пытаюсь перейти, у меня соскальзывает нога, и я падаю лицом прямо в эту лужу вместе продуктами. Представляете, я лежу в луже, а у меня в глазах весь номер, решение всего номера передо мной. С музыкой, со всеми делами. Почему, как это возникает, я не знаю. Наверное, когда-нибудь этот механизм будет явным, когда-нибудь кто-то раскроет тайну этого механизма, как что получается, откуда что берется из сознания человека, в какой подкорке, по каким ассоциативным признакам, почему именно в этой луже, что произошло с моим сознанием. В итоге я так и сделала номер, как увидела, лежа в луже. И он оказался, в общем, достаточно успешным.

 

Ее идеи всегда возникают спонтанно. Множество планов, и за все хочется взяться. Так было с Театром клоунады и с Первым Международным фестивалем клоунов, триумфально прошедшем в Москве осенью 1991 года.

 

Тереза Дурова: Я иду по коридору Союзгосцирка и разговариваю с клоуном, и клоун мне говорит: «Клоунов нет, все разъезжаются». Это был 1991 год. Кто-то бы прошел мимо этой речи, а меня она задела. Она меня взволновала, и я побежала к Никулину и сказала, что у нас с клоунадой плохо. Он говорит: «Да, с клоунадой плохо». - «Давайте фестиваль сделаем, посмотрим, объявим, вдруг есть, из провинции привезем, как-то так, что-то такое произойдет». Он мне говорит: «Тереза, очень много у меня своих проблем». Я говорю: «Я возьму это все на себя. Потому что нужно что-то с этим делать». И вот этот толчок, импульс, дал мне человек. Я могла пройти мимо и не воспользоваться им, понимаете.

 

Тогда, в 1991 году, Тереза Ганнибаловна хотела найти клоунов для московских цирков. Но на фестиваль съехались другие клоуны, работающие на театральных подмостках. На Терезу Дурову буквально хлынула театральная клоунада как жанр. Ей захотелось помочь талантливым людям, оставшимся без работы в непростые времена. Так появился ее Театр клоунады.

 

Тереза Дурова: Театр клоунады - это такая провокация. Они все остались со мной, и мы начали работать, сложно, тяжело, но все это со временем обрастало моим опытом, и в конечном итоге через три года мы поняли, что мы театр и имеем право стать государственным. И опять была абсолютная провокация, когда надо было каким-то чудом за три месяца сделать театр государственным. Получить все разрешения, согласие Юрия Михайловича Лужкова и всех театральных наших деятелей и т. д. Т. е. родить новый театр, Театр клоунады, просто вот с нуля. Недавно я слушала передачу Волчек, и я была безумно ей благодарна за одну фразу, просто безумно. Она говорила, что, конечно, сложно удержать театр, безусловно, но еще сложнее просто из ничего его сделать. Клоунада - это отдельный жанр. Каждый работает в своей маске. А театр - это все-таки общее дело, общий дом. И только с годами удалось приучить артистов-клоунов к тому, что надо быть вместе. Это очень сложная схема - становление театрального актера. Я в театре ничего не понимала, представляете, вообще ничего про это дело не знала. Когда был фестиваль, я в первый раз вышла на сцену, увидела эту коробку и испугалась, потому что я привыкла, что манеж круглый, пустой, свободный, пространство, вокруг зрители, я их вижу, каждое лицо в отдельности. А здесь - мама дорогая! Черное пятно внутри, там зрителей не видно, театральный свет бьет в глаза, все плоское. Очень было тяжело.

 

В отдельном, единственном жанре клоунады Тереза Дурова спустя 16 лет как рыба в воде. Отвечает за постановки спектаклей, обучение артистов и даже ремонт здания. Все-таки директор. Тереза Дурова и сильная, и слабая. Где-то властная, а где-то, наоборот, беззащитная. Одним словом, настоящая женщина.

 

Глава 5. Другая Тереза Дурова.

 

Тереза Дурова: Представьте себе меня со сковородкой. Я классно готовлю. Если надо, я вам приготовлю все что угодно. У меня руки растут откуда надо. Я очень хорошо вяжу. Когда я была в цирке, я очень много шила для себя сама. Т. е. меня мать так воспитывала, и я ей за это безумно благодарна. Вот мне приходила в голову идея какая-то, мне нужно было срочно ее реализовать. Я ночью садилась и шила себе костюм. Потом я обшивала его блестками. Сейчас я делаю это с актрисами. Они это прекрасно знают, что если нужно что-то кому-то сделать быстро и если нужно что-то придумать, то я с удовольствием это делаю своими собственными руками. Для меня, человека, рожденного на конюшне, не проблема приготовить обед или помыть пол на сцене, или загримировать моего актера, или кого-то одеть, или кому-то сшить костюм. Это абсолютно нормальная ситуация для меня.

 

Ее рабочий день расписан заранее. Даже в отпуске, когда театральный сезон закрыт, Тереза Ганнибаловна все равно в театре. Отдыхать приходится в перерывах между любимой работой.

 

Тереза Дурова: Я отдыхаю каждый день с утра в тренажерном зале, с гирями, с гантелями и со штангой, прекрасно отдыхается, замечательно. Отдыхаю я в воскресенье, а в субботу всегда на спектаклях. В воскресенье же там кто-нибудь из моих режиссеров, допустим, Владимир Ананьев, с которым мы 15 лет вместе уже. Как правило, я уезжаю на дачу, там у меня есть кошка, там у меня есть внук, там у меня есть... Что у меня там еще есть, там у меня есть телевизор, там у меня есть учебники английского языка, который я пытаюсь сейчас как-то восстановить.

 

Сын Терезы Дуровой - Артем Абрамов - не пошел по стопам матери. Он продолжает дело отца: пишет книги, сценарии для маминого театра, работает ведущим на канале «Культура».

 

Тереза Дурова: Сын был у меня в театре, когда ему было 14 или 15 лет. Я была такая же мама, как и мои родители. Т. е. он работал все время, он был еще подростком, но он уже работал, не сидел сложа руки, и если не надо было быть в школе, то клал асфальт или работал у меня осветителем. Т. е. он знает, что такое театр и пришел в театр в качестве драматурга, поэта, режиссера.

 

Сейчас Тереза Дурова готовится ко Второму Международному театральному фестивалю «Гаврош». В сентябре 2008 года в Театре Дурова и на других площадках столицы будут показаны лучшие итальянские и российские постановки для детей. Свои работы привезут Милан, Рим, Парма, Екатеринбург и Саратов. Работы много.

 

Эпилог.

 

Ирония в глазах, детское восприятие жизни, мудрость, труд и служение творчеству. Все это о Терезе Дуровой. Ее друзья и близкие точно так же трудоголики, получающие удовольствие от жизни. В людях Тереза Ганнибаловна ценит прежде всего самоиронию и умение улыбнуться даже над грустным.

 

Тереза Дурова: Я не могу сказать, что я не могу простить людям чего-то. Люди делают какие-то поступки иногда, но мы же не знаем о том, что они, условно говоря, загнаны в угол и поэтому они это сделали. Я не могу судить людей и говорить о том, что вот за это я не прощу, а вот это я прощу. Да кто я такая, чтобы кого-то прощать или не прощать? Я могу отойти в сторону. Т. е. если человек что-то делает не так, как я себе это представляю, но не попадает в мою систему ценностей, будем так говорить, я просто отойду, я не буду осуждать, я не буду перевоспитывать, это точно, я не буду мстить. Нужно сделать какой-то свой вывод и просто уйти, пойти своей дорогой, не более того. Но не прощать... Понимаете, мы никогда не знаем, как мы будем поступать в той или иной ситуации. Люди проверяются только в экстремальных условиях, поэтому можно предполагать, что человек поступит вот так вот, а в той или иной ситуации он поступает совершенно по-другому. Это то же самое, когда женщины говорят: «Если муж мне изменит, я его убью, я никогда не прощу, если вдруг он мне скажет неправду». Или еще какая-то байда на эту тему. Это все глупости. У каждого поступка есть своя мотивация, даже когда друзья предают. Мне так хочется думать, во всяком случае.